авторы компании
Хитов:
10137
Дизайн интерьеров
Хитов:
6051
Теория и педагогика
Хитов:
395

 


ПРОМДИЗАЙН В ПРЕКРАСНОЙ ФОРМЕ. ИНТЕРВЬЮ С ДМИТРИЕМ МАРЕЕВЫМ. ЧАСТЬ 1

Веб-резиденция профессионального дизайна
25.03.2015

Дизайн-студия «FORMA» привлекла моё внимание на последнем «Модулоре». Я тогда работал в составе Жюри биеннале, а как известно, нет повода лучше рассмотреть экспозицию, чем ситуация, когда тебе нужно выносить своё суждение под протокол. Размах. Вот первое слово, ассоциативно пришедшее в голову, когда я рассматривал представленные «Формой» проекты. Локомотивы, речные суда и прочие масштабные объекты, которые как нельзя лучше соответствуют определению «промышленный дизайн». 

 
Сооснователь, идеолог и ведущий дизайнер студии «FORMA» Дмитрий Мареев сегодня в редакции и отвечает на наши вопросы.
 
Александр Линецкий: Дмитрий, давайте начнём дискуссию как приличные люди — с определения дефиниций. У направления дизайна, которым Вы занимаетесь есть несколько названий: промышленный дизайн (калька с industrial design), предметный дизайн, объектный дизайн. Внесите ясность в эти понятия.
Дмитрий Мареев: Мы используем понятие «промышленный дизайн» в значении «проектирование от человека», проектирование, при котором вещь получается эстетичная, удобная и технологичная. И совершенно не важно, каким тиражом, из каких материалов и какого размера будет изделие. Если использовать советское словосочетание «художественное проектирование», все станет на свои места. Дизайн предметов мебели, деталей интерьера, малых архитектурных форм, ювелирных украшений, кованых изделий, на мой взгляд, можно рассматривать как одну из сфер промышленного дизайна, конечно, со своей спецификой. 
 
Ворота пространства Тайга во время фестиваля Teder
 
А.Л.: Лично у меня создалось двойственное ощущение от процессов, кипящих в пределах промдизайна: с одной стороны, всё плохо, все умерли, с другой — устойчивый и всё растущий интерес со стороны публики, включая и СМИ. В чём секрет популярности этого направления дизайна, как по-Вашему?
Д.М.: Промдизайн у нас развивается по спирали, забвение сменяется повышенным интересом и наоборот. Изящные разработки царских инженеров уступили место доктрине конструктивизма, сталинский ампир сменила эпоха функционализма и ВНИИТЭ. В конце восьмидесятых, после кризисов 1998-го и 2008-го дизайнеры громко заявляли о себе вместе с на какой-то момент поднявшей голову отечественной промышленностью и в скором времени пропадали. Но сейчас рынок дизайна промышленных изделий есть, просто надо разобраться, кто на нем работает. Основную массу работы, связанной с внешним видом изделий, делают не дизайнеры, а инженеры и технологи на предприятиях. Промдизайнеры, которые работают в КБ на этих же заводах, сами быстро становятся, по сути, инженерами и уже не вносят в проектирование изделий столь необходимую свежую струю, у них очень часто формируются определенные рамки, за которые уже не выйти. Есть фрилансеры, тысячи их, но важно понимать, что клиент не хочет просто внешний вид будущего изделия, ему нужна готовая услуга: проект от идеи и эскиза до конструкторской документации и прототипа. Причем с гарантированным результатом. Для таких задач нужен слаженный коллектив со специалистами разных компетенций: дизайнер, модельщик, инженер, менеджер, юрист.
 
Презентация проектов в студии Forma
 
По нашим оценкам, сейчас на российском рынке работает не более десятка компаний, серьезно работающих в нашей сфере, причем подавляющее большинство из них сконцентрировано в Москве. Замечу, что мы не учитывали компании, состоящие из одного человека (по сути – те же фрилансеры) или занимающихся только небольшими изделиями (лампы, игрушки из дерева и т.п.) – это совсем другая сфера. Примечательно также, что студии практически не конкурируют друг с другом, и не только из-за неосвоенности рынка, но и по причине разницы в ценовых группах, принципах работы и, в конечном итоге, рыночных нишах. Пока что большинство выпускников промдизайнерских ВУЗов (в Петербурге это Штиглица и Политех) уходит работать в смежные области (графика, арт, инженерия) или уезжает за границу, но положительная тенденция уже есть, молодые специалисты находят себя в этой сложной профессии, в том числе и у нас в студии. 
Думаю, и государство, и СМИ, и промышленники начинают понимать, что без промышленного дизайна инновации невозможны. Не будут люди покупать отечественную технику, если она не будет удобной и красивой, сколь бы дешевой и функциональной она ни была. Дизайн – это как любовь, любовь к человеку, который будет взаимодействовать с изделием. Это энергия, которая преобразует пространство и изменяет людей, это мощная сила, которая может вытянуть Россию из стагнации.  
 
Кухня-переговорная, все важные вопросы решаются здесь
 
А.Л.: Очень пафосно! Но мне нравится Ваш энтузиазм. Мне кажется, что одно лишь мастерство без страсти, без пассионарности не способно на шедевры. Но вернемся к исследованию промдизайна. В сферу ПД попадает, фактически, вся материальная искусственно-созданная среда, в которой обитает человек: от домашней утвари до космических пилотируемых аппаратов. Вот Вам лично, что интересней как объект разработки? Какой-нибудь гаджет, помещающийся в руке или что-то колоссальное?
Д.М.: Лично мне нравятся большие объекты, ничего не могу с собой поделать. Локомотив, промышленная установка, судно – такие вещи непременно приковывают внимание. В нашей студии как раз я чаще всего берусь за крупные во всех смыслах проекты. Сейчас я занят модернизацией установки очистки воды по технологии обратного осмоса: казалось бы, это просто куча труб разного диаметра, но это многотонная установка и я знаю, как сделать ее привлекательной. Конечно, большой объект – это также и большие ограничения. Но, как это ни странно, границы, очерченные вокруг дизайнера, позволяют ему развернуться с полной силой и предложить действительно интересное решение. Наверное, ничто не ставит в ступор так, как полная свобода и отсутствие технического задания. 
 
Студия находится в цокольном этаже старинного здания 1730-х годов постройки, кирпичная кладка образует сводчатые потолки
 
Что же касается студии, наша среднесрочная задача стоит по-иному. Мы хотим популяризировать промышленный дизайн, сделать так, чтобы все стартапы и все современные производства понимали, что выпускать товар на рынок без дизайн-проработки нельзя, это будет просто экономически невыгодно. И постепенно смещать глубину проработки от стайлинга (проектирование корпуса для какого-либо изделия) к дизайн-проектированию от потребителя (подбор узлов и комплектующих и дальнейшее обретение изделием формы в соответствии с требованиями эргономики, эстетики, экологии и технологии). Таким образом, для студии интереснее проекты массового в перспективе сектора – проектирование корпусов: приборов, часов, телефонов, пылесосов – не важно.  
А.Л.: Полностью согласен: ограничения заставляют работать фантазию на повышенных оборотах. И всё же, хороший дизайн — это… форма, функция, идея… что?
Д.М.: В суровых российских реалиях для меня хороший дизайн – это реализованный проект и востребованный на рынке товар. А это каждый раз заново рассчитанный баланс между десятками факторов, среди которых и стоимость, и технологические возможности производства, и удобство эксплуатации, и патентные ограничения. Если проект реализован, значит дизайнеру или студии удалось сделать грандиозную работу: найти клиента, убедить в необходимости работ, согласовать бюджет, посильный предприятию и подходящий дизайнеру, решить массу технических вопросов, подстроиться под постоянно меняющуюся во время работу среду. Не разругаться с инженерами, в конце концов. Конечно, многие нереализованные проекты свободных дизайнеров поражают своей смелостью и совершенством форм, но какая от них польза, если они пойдут в стол? Хватит вздыхать над мертвыми проектами, ведь впереди столько живой работы! 
 
А.Л.: Другими словами: «Хороший индеец —это мёртвый индеец». Задам вопрос по-другому: во всём есть поэтическое и прагматическое. Что Вы исповедуете?
Д.М.: Только прагматика. Даже там, где работа направлена на создание свехрхоригинального облика изделия, мы ни на секунду не забываем про технологию изготовления и экономику предприятия. Над свободными проектами мы работали только в начале карьеры – для привлечения внимания и демонстрации наших возможностей потенциальным клиентам. Теперь же все работы делаются на заказ, и если уж клиент платит за это деньги, он планирует реализовать этот проект, в ближайшей или отдаленной перспективе. 
 
Шведская затирочная машина для бетонных полов  Lindec LC900P, изготовленная по эскизам студии Forma
 
А.Л.: Хорошо спроектированный и реализованный объект вызывает у человека эмоциональный отклик. Когда ваша команда разрабатывает очередной проект, закладывается (учитывается) ли эмоциональное восприятие со стороны потребителя?
Д.М.: Для нас главная эмоция потребителя – это всепроникающее чувство продуманной, хорошо сделанной вещи. В этом смысле нам ближе немецкая школа дизайна. Вот, например, на выставке были два станка: наш и немецкий. И казалось бы, одинаковые характеристики, возможно, и схожее качество комплектующих. Но выглядит отечественный станок так, будто он пришел из далекого прошлого и видно, что эргономике и внешнему виду не уделялось должного внимания. За счет этого в голове возможного клиента возникает вопрос: а внутри он так же небрежно сделан из старых узлов и агрегатов? Понятное дело, что и стоит хорошо спроектированный и изготовленный немецкий аналог намного дороже без каких-либо ощутимых преимуществ в техническом плане. Таким образом, дизайн здесь помогает дать покупателю чувство уверенности в продукте, а производителю возможность увеличить стоимость изделия и, соответственно, свою прибыль.  
 
А.Л.: Приходится ли Вам, в той или иной степени, применять сценарное проектирование? Типовые поведенческие реакции пользователя, алгоритм действий, навигацию и прочие мудрёные вещи?
Д.М.: Конечно, и не только действия конечных пользователей. Мы продумываем, каким образом будут размыкаться составные части литейной формы, как рабочие будут собирать и упаковывать изделия, как будут складывать коробки с продукцией в фуру, какие действия будет совершать покупатель в магазине и при открытии упаковки. В нашем недавнем проекте по разработке линейки дозаторов для жидкого мыла мы проводили целый ряд тестов: от вандалозащищенности и тараканостойкости до попыток обмануть электронную систему управления и первого использования людьми разных социальных категорий. Такие сценарии мы прорабатываем по запросу, если клиент сильно ограничен в средствах, он может выбрать другой комплект работ, например, просто нарисовать несколько вариантов корпуса и смоделировать выбранный. Мы можем предложить решение, образно говоря, и за рубль, и за сто, причем это будут совершенно разные решения. 
 
 Проект аэрогриля для московской компании Hotter
 
А.Л.: Давайте поговорим немного о технологиях. Ощущаете ли Вы в своей практике появление на рынке новых материалов и технологий? Если да, то поделитесь. Желательно, на конкретных примерах.
Д.М.: На мой взгляд, вся система дизайн-проектирования сильно изменилась в последнее время. Если еще 15 лет назад главной задачей промышленных дизайнеров было рисовать, то теперь этому процессу отводится процентов десять времени, не больше. Основная работа идет в CAD/CAM: строится трехмерная твердотельная модель, с которой делается и визуализация, и чертежи (если они, конечно, нужны в эпоху цифрового производства), и прототип. Прототипирование серьезно упростило нам работу, ушли в прошлое не только бумажные макеты, но и пропасть между дизайнерами и инженерами. Мы сейчас такие же инженеры по корпусным деталям, только проектируем не от максимальной экономии и простоты, а от человека. 
Высокоскоростной интернет, цифровое проектирование и производство невероятно расширили географию работы. Мы никогда не видели не только многих наших клиентов, но и субподрядчиков. Бывало, когда бизнесмен из Сибири заказывал проектирование у нас, в Санкт-Петербурге, подготовка прототипов выполнялась в Минске, а серийное производство осуществлялось в Китае. Специалисты, занятые в этом проекте, никогда не встречались, обмен информацией осуществлялся через электронную почту и Basecamp, а официальные документы доставлялись курьерскими службами. 
А вот с материалами изделий все по старинке: различные пластмассы да металлы, но в гораздо большем ассортименте, чем в прошлые годы. 
 
 Цветографическая схема инсинератора КТО-200 петербургской компании "Безопасные Технологии"
 
А.Л.: Есть, фактически, лишь два способа создать некое произведение: 1-й — микельанджеловский (отсечь всё лишнее) и 2-й — тридепринтеровский (наращивать массу послойно). Какой из способов Вам ближе?
Д.М.: При работе с макетами редко встречаемся со станками с ЧПУ, а вот с прототипированием – практически в каждом проекте. Аддитивный способ подходит больше. Но того же про суть работы сказать не могу, в проекте главное для нас – убрать все лишнее. Никогда не понимал выражение «добавить дизайна». Здесь я полностью солидарен с Дитером Рамсом. 
 
А.Л.: Можете ли Вы попытаться описать творческий процесс? Алгоритм. Что, за чем, и в каком порядке.
Д.М.: Работа над дизайн-проектом обычно идет следующим образом. Сперва заказчик формулирует проблему, зачастую – совместно с нами. Например, есть серийный электропоезд, но новые стандарты безопасности теперь предусматривают наличие сильно выдающихся энергопоглощающих блоков, что, очевидно, ведет к необходимости разрабатывать новую кабину головного вагона. Прежде всего, мы делаем обзор рынка – какие электропоезда представлены, каковы их достоинства и недостатки, а также изучаем смежные области, которые могут подсказать нам передовые решения (например, автопром). Выбрав некий прототип, мы приступаем к творческому процессу, ищем идеи, рисуем. После этого мы выполняем ряд упрощенных трехмерных моделей, где уточняем расположение ходовых огней, прожектора, оцениваем обзорность с рабочего места и технологичность каждого из решений. Следующий шаг - создание полноценной 3D модели совместно с инженерами будущей производственной площадки. Трехмерная модель годится и для визуализации, и для передачи технологам для углубленной проработки. Если необходимо, создается макет, либо традиционный, когда модель делается руками, либо по технологии быстрого прототипирования. Мы чаще используем второй способ, так как он позволяет экономить время и получать точный результат. Далее мы продолжаем работу с инженерами предприятия в рамках авторского надзора, решая текущие вопросы по ходу реализации проекта. В случае, если у заказчика нет своего производства, мы можем помочь подобрать соответствующую компанию в России или за рубежом. 
Когда объект небольшой, например, корпус устройства, мы выполняем полный цикл работ в рамках студии, только непосредственно производство отдаем на аутсорсинг. И, конечно, в этом случае макет, а чаще даже ряд макетов – необходимый элемент процесса дизайн-проектирования. 
 
Проект ремейка советских кроссовок "Динамо"
 
А.Л.: Портфолио у вашей команды довольно внушительное. Что является предметом особой гордости?
Д.М.: Конечно, это реализованные проекты, вне зависимости от стоимости работ и размеров объекта. Вот некоторые из них, в хронологическом порядке: замок для мужских сумок Edmins, прогулочный теплоход со сдвижной крышей Пальмира-2, затирочная машина для бетонных полов  AB Lindec, робот-охранник X-Turion, устройство аутентификации покупателей Granat, линейка дозаторов для мыла Skincare, антенный комплекс TSS-Квазар. 
 
А.Л.: Ну и оппозитный вопрос: — «Если бы в жизни была возможность CTRL+Z, что бы Вы переделали?»
Д.М.: С первых дней учебы старался бы участвовать в реальных проектах, пусть и за минимальные деньги. И никогда бы не стал ввязываться в бесплатные проекты в уже более сознательном возрасте. 
 
Продолжение можно прочесть здесь:
сайт студии: formaforma.ru
 
 
 
 

 





Вы здесь: ПОРТАЛ ноосфера интервью ПРОМДИЗАЙН В ПРЕКРАСНОЙ ФОРМЕ. ИНТЕРВЬЮ С ДМИТРИЕМ МАРЕЕВЫМ. ЧАСТЬ 1

Яндекс.Метрика

Консоль отладки Joomla!