Митя Харшак: Ты преподаешь где-нибудь?
Михаил Губергриц: Я преподаю на Wordshopе BBDO время от времени. У нас сейчас появилась идея сделать Школу Нейминга раз в два года, и раз в два года делать Школу Брендинга, все это под эгидой BBDO. И, наверное, уже этой осенью будем делать курс из 10 занятий по брендингу.
М.Х.: Занятия будут для взрослых людей, тех кто уже в профессии?
М.Г.: На самом деле мы будем рады всем, кому интересен брендинг. На нейминге были и взрослые, и молодые, были уже опытные копирайтеры, которые хотели получить дополнительную профессию, знания.
М.Х.: Хватает ли тебя еще на некоммерческие какие-то проекты?
М.Г.: Ну, собственно два последних проекта – Red Apple и Wordshop – это некоммерческие.
М.Х.: Но они все равно сделаны под эгидой BBDO, а участвуешь ли ты в каких-то конкурсах графического дизайна, фестивалях и т.д.
М.Г.: В конкурсах участвую, но сейчас я себя уже больше чувствую, как тренер. Мне хочется, чтобы победила команда, а не я. Наигрался уже в эти конкурсы, у меня очень классные ребята, классные бойцы и для меня сейчас самая интересная задача – чтобы побеждала команда.
М.Х.: А в чем заключается твоя основная работа в роли креативного директора? Занимаешься ли ты собственными презентациями у клиента?
М.Г.: Да, это все мое. Я брифуюсь, езжу на первые встречи, привожу проект, брифую ребят, с ними сижу, обсуждаю. Принимаю посильное участие в проекте, и я его же затем презентую. Достаточно большой объем времени занимает переписка, встречи, Power Point.
Александр Линецкий: А драгоценное время жизни не жалко на это тратить? Время оно же не замещаемое, отнял его и восстановить уже невозможно.
М.Г.: Знаешь, я себя сейчас чувствую достаточно комфортно. Мне хочется стать хорошим креативным директором, я отлично понимаю, что можно быть очень хорошим дизайнером, а можно быть хорошим руководителем дизайн-департамента. Для меня это некая новая профессия — руководить творческими людьми, и она отличается от профессии дизайнера, когда ты сам за себя отвечаешь. Здесь пока еще нет рутины и мне нравится, но мне кажется, что все больше не хватает творчества и все больше хочется самому делать и именно поэтому я взял тот же Red Apple и Wordshop, чтобы не забывать, как руками работать. Есть, конечно, такое ощущение, что чуть-чуть теряются навыки работы, но при этом приобретаются какие-то другие, пока мне это интересно.
А.Л.: А тебе пришло предложение от BBDO после того, как ты засветился в конкурсах?
М.Г.: Нет, мне оно пришло, когда я был старшим дизайнером Interbrend на тот момент. Я так понимаю, что BBDO хотело, чтобы в кампании работал человек, который имеет какой-то международный брендинговый бэкграунд, и который достаточно неплохо разбирается в брендинге. На тот момент в брендинге получить опыт где-то еще было невозможно. Это была единственная западная кампания на рынке: либо ты здесь, в Москве в Interbrend, либо ты на Западе. Я по-прежнему считаю, что брендинга в России практически нет. То что у нас называется брендингом – на самом деле не брендинг, а дизайн-студии, которые прикрываются вывеской брендинга. И скорее всего здесь сыграло роль то, что у меня был некий конкретный опыт в конкретной компании, которая известна своими проектами в этой области.
А.Л.: Вот ты сейчас работаешь в студии, а какие у тебя перспективы, что дальше?
М.Г.: Я долго думаю в последнее время над этим вопросом…
М.Х.: На самом деле позиция креативный директор BBDO Branding – это уже некий топ по России, дальше уже Нью-Йорк, Медисон Авеню, или я не знаю…
М.Г.: Ну не так, я думаю. У меня есть своя какая-то внутренняя задача – сам бренд BBDO сделать сильнее, потому что все-таки пока я бы не сказал, что это настолько серьезное имя. Мне хочется, чтобы это действительно было The Best, по крайней мере The Best Russian Branding Company однозначно.
М.Х.: Кто еще из россиян на твой взгляд может стать конкурентом в этой области?
М.Г.: Я не вижу, честно говоря, никаких серьезных движений в эту сторону. Я вижу очень неплохие дизайн-студии. Но я не вижу пока брендинговых составляющих. И они пока, на мой взгляд, не очень в этом плане развиваются. Я изначально шел в кампанию, зная, что там очень сильная стратегия будет, это для меня было важно.
М.Х.: А с чем ты связываешь тот факт, что наши монстры индустрии на тот же ребрендинг уходят в Wollf Olins?
М.Г.: Это понятно, и оправдано, я считаю. Риск в таком случае меньше при всех минусах западных кампаний. Когда речь идет именно о грамотной разработке бренда – это может сделать только грамотное брендинговое агентство, а не дизайн-студия. В дизайн-студию нужно идти за дизайном. Принципиальное отличие в том, что в дизайн-студиях процессом руководит дизайнер, проект идет от дизайнера, от красоты. А в брендинге работа идет не от дизайнера – дизайнер является лишь инструментом для решения какой-либо задачи, и вот эта задача идет уже от других людей – от стратегов или бренд-консультантов.
М.Х.: Скажи пожалуйста, на программе «Вижу» выступали и будут выступать выпускники ВАШГД. Как ты думаешь, это связно с тем, что звездная школа выпускает таких персонажей, или это все какие-то совпадения.
М.Г.: Нельзя отрицать школу, потому что ВАШГД притягивает – там и преподаватели звездные, но у нас была и какая-то совершенно уникальная группа, помимо того же Димы Кавко, Людвига, там был Тимофей Кордонский, Дамир Залялетдинов, Маша Пучкова, Паша Антипова и еще много классных ребят. У нас была совершенно необычная атмосфера, когда каждый раз кто-то приносил что-то такое, что сильно впечатляло каждый раз и хотелось как-то к этому стремиться!…
М.Х.: Эта группа под руководством Эркена?
М.Г.: Да, Эркена. И я помню те, очень классные ощущения, когда хотелось развиваться, быть не слабей и не хуже всех остальных. Была постоянная внутренняя конкуренция и всем хотелось не отставать от ребят. Но, Дима Кавко на тот момент был абсолютным супер-старом. И был тот же Дамир Залялетдинов, которого к сожалению мало кто знает. Он очень тихий и скромный человек, но при этом он обладает абсолютным качеством исполнения. И Дамир каждый раз приносил какие-то уникальные вещи, иногда даже Эркен не знал что сказать, просто человек приносит законченную работу с первого раза и сказать нечего абсолютно. И Эркен даже мне кажется переживал, что человека нечему научить, он пришел готовый. А Димка Кавко – был новатором, он разрывал все в клочья, и делал совершенно что-то другое. То есть у нас было два таких человека: с одной стороны Димка, который каждый раз привносил какую-то безбашенность, какой-то отрыв, и Дамир, который тихо приносил идеальные работы.
М.Х.: А ты будучи еще студентом ВАШГД начал делать заказы, это тяжело совмещалось – работа и учеба?
М.Г.: Да нет, я же не работал тогда постоянно.
М.Х.: А до BBDO был Interbrand, а до него?
М.Г.: А до этого – был фриланс.
М.Х.: Большой разрыв между тем, чему учили в ВАШГД и тем, что приходилось делать на практике в Interbrend-е, или в общем-то ВАШГД подготовило к практической деятельности?
М.Г.: Разрыв был огромный, между Interbrend-ом и всем, что было до этого, потому что меня там буквально второй раз в жизни – мордой об стол повозили. Там абсолютно другой подход к дизайну – вся наша дизайнерская система она держится на том, что дизайнер – это «Я». Я — Звезда, Я делаю то, что хочу делать. Первое, что мне сказали в Interbrand-е – здесь больше нет «тебя», здесь есть «Мы», наша коллективная работа и первое, что ты должен сделать – привыкнуть к этой мысли и смириться с ней. Любой человек может взять твою работу и доделать. Если он видит в этой работе что-то интересное, и ему кажется, что он может сделать лучше – он ее берет и делает. И ты не можешь сказать, что это моя идея, тебе скажут, ну отлично, теперь в Interbrend будет работа еще лучше, спасибо тебе за идею. Твою работу могут спокойно забрать в другую страну, часто проходят такие практики, когда три города мира делают проект – потом все работы собираются и говорят: «всем спасибо – теперь эту работу делает, например, Цюрих»…
А.Л.: Скажи два слова про Interbrand, думаю, что не все о нем знают.
М.Г.: Это международное сетевое брендинговое агентство, оно на 5 континентах в 30 странах мира, один из мировых лидеров.
М.Х.: А как ты туда попал?
М.Г.: Ну, достаточно случайно, отправил резюме. Увидел в интернете объявление – отправил резюме и все.
М.Х.: А это был осознанный выбор - уйти из фрилансеров в агентство?
М.Г.: Да. Мне нравятся большие бренды, мне нравится работать над крупными заказами серьезными. Я немножко заварился в собственном соку. Собственно проблема фриланса, мне кажется, в том, что ты балансируешь между зарабатыванием денег, выживанием. И часто ты делаешь какие-то наработанные ходы, которые ты знаешь, что тебе точно принесут денег. То есть ты не работаешь над собой, нет времени на эксперименты.
А.И.: Были ли в вашей практике случаи, когда заказчику не нравились ваши работы? Ваша реакция?
М.Г.: Такие случаи были, конечно. Я считаю, что заказчик всегда прав. У меня никогда такого не было, чтобы идея, в которой я стопроцентно уверен, заказчик бы не принял. Никогда ни один заказчик не пройдет мимо отличной идеи, которая ему подходит, это значит, его что-то не устраивает. Вот поверь, каждый заказчик хочет для себя самого лучшего, и в этом ты просто не дал ему то, чего он хотел.
А.И.: А как вы относитесь к шаблонам, наработанным ходам?
М.Г.: Когда я работал в Интербренде, к нам приезжала немка, она просто перевернула мое отношение к наработанным ходам. Ее вызывали «помочь» русским верстать, она была junior designer в Interbrend, то есть практически низшая, начальная позиция. Девушка обладала какой-то невероятной для меня работоспособностью, творческим потенциалом и т.д. Русские так точно не работают, она за неделю делала 60 полос брендбука! Кто делал, тот знает – это нереально. Но она при этом еще и дизайн делала. Она делает всю полиграфическую продукцию, придумывает стиль, описывает и заверстывает в брендбук и у нее в конце недели – 60 полос. Этот уровень для нас недостижим. Она приезжала к нам с толстым альбомчиком, в котором были ее какие-то фишки, которые она в течение своей жизни придумала, она их аккуратно вырезала и подклеивала. Когда я их увидел, спросил: «Ирис, что это такое?». Она говорит:
— Это мои идеи, я с ними езжу
— Как так, это же творчество! Как ты можешь идеи, которые ты предлагала другому клиенту снова использовать?
— А что такого? Это же я их придумала. И почему они должны пропадать? Почему я должна снова, с нуля придумывать то, над чем сидела неделю, или две? Хорошая идея, классная.
И я действительно над этим задумался, что-то в этом есть. У них в Германии такой подход, ничего не должно пропадать. Она сама один раз дошла до этой идеи, почему бы не применить в другой раз? И я с тех пор стал задумываться над этим, но это скорее относится к каким-то оформительским решениям, не концептуальным – их никогда не удасться скопировать.
М.Х.: А ты для своих дизайнеров BBDO Branding устраиваешь какие-то образовательные мероприятия?
М.Г.: Да они сейчас меня сами, мне кажется, могут образовывать. У нас такой нормальный обмен, существует практика деления знаниями. У нас там такие ребята, которые посильнее меня во многих вопросах и глупо мне было бы их учить. Тут скорее имеет место быть совместный поиск вдохновения.
А.Л.: Что важнее, как ты думаешь, сама образовательная методика, придуманная ВАШГД или личности преподавателей-звезд, что дает больше? Либо сильный курс, в котором ребята дают друг другу что-то?
М.Г.: Я думаю, что если ты посмотришь на какие-то великие мировые объединения, Серебряный Век, или Франция 20-х годов, то дело скорее было в Окружении. Мне кажется, что самое главное – не то, какая методика или сколько раз в неделю, а то что Серову удалось создать какую-то уникальную творческую среду, когда приходят люди, за которыми хочется тянуться, и если в тебе это есть – ты будешь в себе находить ресурсы, чтобы за ними тянуться, это важнее. Тебя никто никогда абсолютно всему не научит, тебя могут научить брать в себе или извне какие-то вещи, которые тебя приведут куда-то.
Каждый человек у нас он обладал какой-то харизмой и мне кажется, что главное в ВАШГД – была творческая атмосфера и что главное – чтобы ты в этом во всем варился и, хотелось каждый день туда приходить, увидеть нового человека. Каждый по своему может быть учит тому, от чего ты можешь взять что-то для себя. Все великие люди они появлялись из какого-то окружения, объединения. Они все друг за другом тянулись, была атмосфера здоровой конкуренции. Без этого, мне кажется, ничего не может появиться.
