«САМАРА. ВЕРТИКАЛЬ» – эти фотографии были сняты в Самаре весной 2011 года, и представлены зрителю 29 сентября в Арт-центре, в рамках моего проекта «НОВЫЙ ЭРМИТАЖ». Решив снять одну из глав проекта в том самом городе, где и проходит выставка, я перед поездкой совершил виртуальное путешествие в Самару и выяснил, что чуть ли не весь отечественный космос, а следовательно и мировой, делается в Самаре. Подумать только: есть место на Земле, где Люди делают неисчислимое количество Вещей, которые улетают в Космос! Эта нехитрая мысль и стала основой идеей проекта, который я решил снять.
«САМАРА. ВЕРТИКАЛЬ» – серия, собрание, коллекция портретов жителей города Самары, снятых в декорациях собственной жизни. Я хотел найти в этих людях Космос, в его историческом, физическом и духовном понимании. Я начал выдумывать и искать героев.
Потом была зимняя поездка в Самару, город, поразивший меня своей заснеженностью, спокойствием и многочисленными историями. И я узнал про инока Григория Журавлева из села Утёвка, про концерт Высоцкого, ставший легендарным «русским вудстоком», про юношескую школу космонавтики, увидел «Космический костел “Приход Пресвятого Сердца Иисуса”», познакомился с экскурсоводом музея «Самара космическая» Сергеем Ерохиным, попробовал жигулевского пива, увидел фотографии Жигулей парапланериста Виктора Пылявского, побывал в уникальной Детской картинной галерее, но самым главным итогом стало то, что я начал понимать, как рождался наш выход в Космос, и почему именно в Самаре находится вертикальный лифт, нас с ним соединяющий. Уже после был подготовительный период, сложность которого я оценил во время весенней экспедиции: герои проекта приходили на съемки толпами, мы снимали на улицах, в домах, на заводах с жесткой системой допуска. На этот раз Самара была другая, с чудовищными дорогами, пробками и стройками, безумной рекламой, но все с той же красавицей Волгой и чередой уникальных человеческих встреч. Работалось удивительно красиво, потому что планы обретали реальность, а жизнь сама подсказывала визуальные решения и предлагала новых героев. Итог перед вами.
К сожалению, не все портреты удались, а в моих комментариях возможны неточности.
Мои искренние благодарности:
Эдуарду Матушкину, Янине Коноваловой, Антону Кальгаеву и Марине Цыгулевой,
Ирине Левченко, Светлане Пичугиной, Марии Горшковой, Дмитрию Давыдову,
обязательно, моему коллеге – фотографу Александру Артемову,
фильму Алексея Германа-младшего «Бумажный солдат»,
и родителям, назвавшим меня в честь первого космонавта Земли.
авто
Однажды я был на большом юбилее. Собралось около ста гостей: 17 коллег именинника (с прошлого, нынешнего и двух неофициальных мест работы), 32 родственника (кровных, со стороны жены, подруги бабушки, приемные дети брата, одноклассник отца), 14 однокурсников (с супругами и детьми), 8 одноклассников, 3 соседей, 5 друзей по стройотряду, 2 футболиста и 1 врач, как-то спасший юбиляра от гангрены. Для меня этот список мало чем отличался от телефонного справочника, а ведь я был вроде тамады. Примерно в такой же ситуации я чувствую себя, глядя на проект «Самара. Вертикаль» Юрия Молодковца.
Люди на фотографиях знают друг о друге не больше, чем мы о каждом из них. Они гораздо сильнее нашего удивлены взаимному соседству. Как они здесь оказались? Является ли их соприсутствие здесь – результатом чьего-то замысла?
Несомненно, но замысел автора сродни отбору гостей на юбилей: один обидится, другой поет песни под гитару, ну а третьего грех не позвать. Другой вопрос, как же они стали друзьями юбиляра, как попали в объектив Молодковца? Разве это – проект? И да, и нет. Да – потому что Молодковец знает кого, где и как снимать. Нет – потому что он осознанно ведет «разведку боем», не избегает неожиданностей, а умножает их. Но это не бесшабашность презираемой Молодковцом ломографии. Это ожидание случая во всеоружии.
Поэтому свою роль я увидел в качестве посредника между зрителем и анатомией тех обстоятельств, в которых складывался проект от замысла до полной реализации или, если точнее, завершения. Ведь зрителю зачастую невдомек, что блестящий результат, который он наблюдает – это не воплощение изначально гениального замысла, а итог цепи случайных встреч, несвязных мыслей или нелепых ассоциаций. Некоторые вообще считают, что такой фатализм художника не красит.
А я скажу так: каждый может аккуратно нажимать на кнопку, но не каждый может устроить такую авантюру.
Антон Кальгаев, куратор проекта
Владимир Левченко и Дмитрий Чабуркин – выпускники «Школы космонавтики»
Это проект не о Самаре и не о Космосе.
Это проект о судьбе.
Владимир Левченко и Дмитрий Чабуркин – выпускники «Школы космонавтики», просуществовавшей лет пятнадцать, до середины тяжелых 90-х. У ребят была особая форма, на площадке перед школой стояли настоящие вертолеты и самолеты, в которых проходили занятия с настоящими летчиками. Одним словом, фантастика! Во время съемки девочка, боясь нам помешать, постеснялась пройти через калитку и стала перелезать через забор, тут-то на «покоренной высоте» я и попросил ее задержаться: уж очень удачная получалась композиция. Из окна донеслось: «Кристина, домой!», а я чувствую, что еще не снял нужного кадра, и говорю: «Кристина, можешь стоять – стой!» Из окна опять грозное мамино «домой!», но Кристина выбрала Искусство (и за это ей спасибо). Через несколько дублей и «я-кому-сказала-быстро-домой» съемка закончилась. Хорошо, что каталог открывается именно первым кадром, снятым мной для проекта «Самара. Вертикаль».
Cемейный портрет Дмитрия, Марины и их сына Кости на трамвайной остановке
Этот триптих можно назвать «Космическая станция “Приход Пресвятого Сердца Иисуса”». В первую поездку, когда я искал параллели и ассоциации, связанные с космосом, трудно было не заметить гигантский готический собор, имеющий формы фантастических космолетов. Очень красивое название храма Римско-католический приход Пресвятого Сердца Иисуса.
Дело было в пасхальное воскресенье, и в ожидании окончания службы я снял маленький семейный портрет Дмитрия, Марины и их сына Кости на трамвайной остановке.
Отец Владислав Клоц, настоятель храма Римско-католический приход Пресвятого Сердца Иисуса.
А потом и портрет настоятеля, удивительно внутренне и внешне «фотогеничного» Отца Владислава Клоца, и еще коллективный портрет «Армянской диаспоры» с мальчиком Володей в центре, который категорически отказывался развернуться на камеру, пока мама не сбегала и не принесла ему пасхальные яички, как у остальных деток. Я тщательно старался разместить всех на фоне «готических ракет».
Коллективный портрет «Армянской диаспоры» с мальчиком Володей в центре
«Финалистки конкурса красоты “Беременная Самара”»
Еще в Петербурге у меня родилась метафора, что беременная женщина подобна космической ракете, которая должна вывести на орбиту свой самый главный «спутник». Тогда была еще умозрительная конструкция. В роддоме на улице Дыбенко к нам вышла Юлия Михайловна, заведующая родильным отделением: «Выбирайте место съемки, я вам дам лучших девочек!». И пошла по палатам, щелкая пальцем: «Ты, ты и ты – сниматься!». Никто не возражал. Поэтому левый снимок можно было бы назвать «Финалистки конкурса красоты “Беременная Самара”». Выяснилось, что только одна из этих красавиц рожает второго ребенка, остальные в первый раз – и это как первый выход в космос. Я стал спрашивать про сроки, оказалось, у всех разные, кто-то вообще на сохранении. А одна говорит: «Сейчас сфотографируюсь и пойду на кесарево». И тут у меня аж сердце защемило, я не стал говорить, что дома меня ждет жена на восьмом месяце, и я сам очень волнуюсь и переживаю.
«Финалистки конкурса красоты “Беременная Самара”»
Вторую группу решили снимать в странном месте, актовом зале роддома, здесь я сам отбирал моделей, поэтому данный конкурс можно озаглавить «Самая беременная Самара».
Очень хотелось бы увидеть вас всех: Людмилу, Маргариту, Татьяну с дочками, Марину, Анастасию с мальчишками, а также Ирину, Юлю, Евгению, Татьяну, двух Екатерин, Анну и Багдагуль со своими младенцами и счастливыми отцами на открытии нашей выставки в Самаре.
Церковный хор
Еще один триптих: «Музыка Утёвки». Часть первая – Церковный хор, вторая – Пасхальный звон, третья – ВИА «Горизонт». В село Утёвка нас привела биография Григория Журавлева – человека, имевшего от рождения атрофированные ноги и руки, ставшего художником. Он писал иконы, держа кисть зубами. Мне показалось, что судьба Журавлева – история преодоления, которая очень созвучна теме Космоса, как символа выхода человека за пределы своих возможностей.
Мы приехали в Утёвку к храму Святой троицы прямо к началу Крестного хода. Тут-то я и увидел, какой замечательный хор в этом приходе. Потом мы фотографировали в храме.
Пасхальный звон
В конце съемки отец Анатолий пригласил нас на колокольню позвонить в колокола. Наш пасхальный звон слышали даже в Петербурге. После прощания с отцом Анатолием и его матушкой, которые чудесно накормили и напоили березовым соком, нас ждала незапланированная встреча с группой «Горизонт».
Группой «Горизонт».
Утёвские джоны уотерсы и дэвиды гилморы устроили такой концерт, что захотелось сюда вернуться, и снять про них отдельную историю.
Назовем этот триптих «Семейные портреты». Все они были сняты в Загородном парке, любимом горожанами. Сергей и Оксана с детьми Данилой и Полиной на колесе обозрения.
Нина и Николай с двойней Егором и Машей и новоиспеченной бабушкой Галиной Петровной
Евгений и Валерия с дочкой Евой, названной по первым двум буквам имен родителей. Мне показалось, что присутствие фотографий детей и родителей органично для всей истории, но объяснить почему, я пока не могу.
Портрет экскурсовода Сергея Владимировича Ерохина. Во время первой поездки в феврале он поразил меня, когда всего за сорок минут очень по-человечески рассказал про стоящие за каждым болтиком инженерные решения и труд огромного количества людей, только ради того, чтобы один человек оказался в космосе.
Мне захотелось сфотографировать этого человека так, будто он и есть изобретатель космических аппаратов, преданный и влюбленный в космос, где сам никогда не был и не окажется, но который знает в малейших нюансах всю космическую кухню и заражает других своим чувством причастности к Космосу.
Мы фотографировали его на фоне обгоревших в верхних слоях атмосферы капсул, в которых космонавты возвращаются на землю. И сами капсулы выглядят как непревзойденные произведения искусства.
В своих путешествиях я всегда восторгаюсь такими краеведами, экскурсоводами, хранителями, умеющими легко и красиво отдавать свои знания каждому.
Этот снимок сделан на моторостроительном заводе ОАО «Кузнецов», где производят двигателями, на которых весь мир летает в космос. Галина Степановна Мочальникова
«Предполетная подготовка». Как ни странно, оба эти кадра были сделаны по «заказу» телевидения. Пока мы работали над нашей историей, нас снимали самарские телекомпании. Чтобы не ходить в кадре без дела, мы и нашли наших героев: Арину, Даню и Диму в тихом дворике на улице Толстого у филармонии, а Артема, Лиану, Вику, Машу и Настю на детской площадке на набережной Волги. Интересно, мечтают ли сейчас дети стать космонавтами или водолазами, как мы в детстве?
Этот снимок сделан на фоне фасада Самарского металлургического завода «Alcoa».
Виктор Иванович Быков, фрезеровщик КФС, проработал 44 года в цехе №20;
Степан Сергеевич Еремеев, прессовщик, проработал 31 год в цехе №20;
Виктор Степанович Калинин, инженер-механик проработал 36 лет в цехах №5 и № 11;
Сергей Михайлович Кириллин, прессовщик, проработал 32 года в цехе № 4;
Василий Сергеевич Курников, начальник участка, проработал 38 лет в инструментальном цехе №5;
Алексей Николаевич Царенков проработал отжигальщиком 44 года.
Максим Борисович Оводенко – человек-эпоха, чью ленту почетного гражданина города Самары я увидел в музее «Самара космическая». Он имеет огромный перечень званий, должностей и наград: Герой Социалистического Труда с вручением Ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот», член Экономического совета при Правительстве Российской Федерации, академик Российской инженерной академии, кандидат технических наук, профессор. С сентября 1984 Максим Борисович – директор Куйбышевского металлургического завода им. Ленина, с февраля 1993 года – генеральный директор «Самарской металлургической компании». Это и есть те люди, чьими руками делался Космос, когда каждый запуск ракеты был событием для всей страны.
Эта серия фотографий про Художников. В Самаре есть уникальная Детская картинная галерея. Вот и я придумал сделать портрет взрослых и детей, которые учились и учатся в художественной школе при галерее, с их рисунками на тему Космоса. Анастасия Павлова (Кузнецова), заместитель директора Художественной школы при Детской картинной галерее и Анастасия Сорокина, заведующая школьным отделом, Евгения Бирюкова, художник Самарского академического театра им. М. Горького, Ксения Калугина, Анна Головлева, Валентина Логинова, Софья Канаева.
«Рафаэль, красящий деревья». На ней Рафаэль Аитов.
Наталья Малыхина работает на «ЦСКБ-Прогресс» маляром, но я считаю, что те, кто работает с ракетами – настоящие художники.
А это портрет из серии о тех, кто делает Космос сейчас. Александр Николаевич Кириллин –генеральный директор «ЦСКБ-Прогресс».
Идея сделать кадр на парковке у торгового центра «Космопорт» пришла случайно: я подумал, что гигантские супермаркеты, которые не так уж и давно появились в России, превратились в дозаправочные космические станции, где каждый по своему жизненному графику затаривается нужным «топливом», чтобы существовать в автономном режиме. Ну, а название центра идеально ложилось в заданную тему. Большое спасибо семье Трофимовых, согласившихся поучаствовать в съемках.
Портреты ветерана «ЦСКБ-Прогресс». , Федор Григорьевич Жмакин.Очень хотелось снять «пафосно-монументально», ведь только Настоящее Дело может формировать такие лица.
Когда на улице Алексея Толстого я обнаружил эти граффити, мне удачно встретилась девочка Вика со своей мамой. Так и получился этот странный двойной портрет.
Елена Крылова одна из инициаторов и организаторов уникальной акции, которая проходила на площади Куйбышева, когда две тысячи человек выстроились, образовав собой живые слова «САМАРА. КОСМОС 50». Эта надпись была сфотографирована из космоса. И ее портрет мы решили сделать на этой же площади. Символично, что в кадр попали велосипеды, ведь космическая история России началась именно с них. Пока мы фотографировали, Лена рассказала, как во время репетиции молодые люди знакомились друг с другом, а я вспомнил фразу Юрия Шевчука, сказанную во время выступления на Дворцовой площади: «Если после концерта будет зачат, хотя бы один ребенок, значит концерт удался».
Виктор Плужников. Завод «Авиакор» поразил меня своими гигантскими цехами, жаль только что объемы работ, которые в них происходят, удручающе малы.
Мы сделали здесь несколько портретов. И без того миниатюрная Люба Айбышева, инженер-энергетик, выглядит крошечной куколкой на фоне гигантских деталей самолетов.
Владимир Григорьевич Сафронов проработал на заводе больше пятидесяти лет. Его портрет я включил в серию «Люди настоящего Дела».
Михаила Щербакова мы сфотографировали прямо перед концертом на лестничной площадке филармонии, на которой очень своевременно настраивал свой инструмент Дмитрий Китов.
Портрет Тамары Хрищенковой, Владимира Степнова, Михаила Трифонова, Александра Болтянского, Владимира Соловьева сделан в музее Владимира Высоцкого. Странно, что такой музей ютится в двух малоприспособленных комнатах, а не находится в здании стадиона, не эксплуатируется местным туристическим бизнесом.
В свой первый приезд в Самару я узнал, что в 1968 году в городе прошел первый многотысячный концерт Высоцкого. До этого он выступал лишь на кухнях и в ДК, а тут концерт устроили в спортивном комплексе на пять тысяч зрителей. Но Высоцкого об этом не предупредили, когда он выглянул из-за кулис, то отказался выходить на сцену. Сейчас смешно представить, что Высоцкий мог испугаться стадиона. Думаю, для него этот момент был прорывом, после которого он осознал себя тем Высоцким, которого мы знаем. А для нас – «русский Вудсток». Идея этой фотографии состояла в том, чтобы снять зрителей того легендарного концерта на фоне памятника Высоцкому работы Михаила Шемякина, перед Дворцом спорта. Когда я готовил съемку, я думал, что придет человек пять-шесть, а пришла «толпа героев», каждого из которых надо бы снять отдельно.
В феврале я побывал в бункере Сталина, можно сказать, в самой нижней точке «Самарской вертикали». С виду – обычный двор, а под землей несколько бетонных этажей с суровыми интерьерами. Долгое время никто и не знал, что бункер существует. Это место мне показалось символичным, потому что бункер, как и авиационные заводы – след военной эвакуации. В общем, в этом интерьере надо было снимать, но не понятно
кого. Уже в апреле во время съемок я познакомился с уникальным издателем Александром Болтянским, который упомянул о самарском поэте Евгении Чапурных. Придя в гостиницу, в сети я почитал его стихи и понял, что его-то и нужно фотографировать в бункере. Тему «Поэт и Власть» в России еще никто не отменял.
Я рад, что два портрета оказались рядом на одном развороте: Протоиерей Анатолий Копач (отец Анатолий) – настоятель храма Святой Троицы в Утёвке, и Александр Абрамович Болтянский – уникальный самарский издатель, пушкинист. Два человека объединены одной идеей – любовью к России. Таким людям надо помогать.
Парашютисты самарского аэроклуба РОСТО во время прыжков.
Аэродром «Бобровка».
Идея снимать парашютистов – домашняя заготовка из Петербурга. Хотелось запечатлеть людей на грани выхода в другое пространство.
Я сам прыгал, когда служил в ВДВ, и помню это странное чувство. Я поснимал в самолете, потом снимал прыжки с земли, тут я и заметил мужика, который с волнением следил за происходящим, а потом стал вместе с одним из парашютистов тащить парашют. Выяснилось, что он помогает своему сыну, мальчишке всего 15 лет. Сцена показалась мне крайне важной, и я попросил их мне позировать. Отец и сын после третьего прыжка. Позже, рассматривая фотографии, я увидел, что в самолете снимал второй прыжок Ильи. Илья Михайлович Федотов, 15 лет, 3-й прыжок. Михаил Васильевич Федотов – отец парашютиста.
Валерий Безрученко, пятикратный чемпион России по прыжкам, в красной косоворотке, с голливудской улыбкой, со свистом и страшной скоростью рассекая воздух, не дал мне шанса сфотографировать его в полете.
Елена и Артем. История про любовь: набережная Волги и Вертолетная площадка – место, где встречаются тысячи самарцев, влюбленных в красавиц-самарчанок. Берегите Самару и ее красоту!
Пикник с жигулевским пивом в очень красивом месте – на Мастрюковских озерах. Участники: Дмитрий Давыдов, Станислав Иванов, Дарья Чеснокова, Иван Бородачев, Борис Но-Дмитриев, Максим Вояджи, Дарья Милюкова.
Уличные музыканты-трубадуры: Дмитрий Рязанов из Оренбурга, Виктор Корнилов из Самары, Даниил Москвичев из Новосибирска, Антон Железняк из Актюбинска.
Красиво, что наша история заканчивается портретом фотографа-парапланериста Виктора Пылявского. Его снимки Самары и Жигулей с высоты птичьего полета, я видел в Самарском краеведческом музее, думаю, они восхитили не только меня. Хочется верить, что фотография – один из способов проявления любви к мирозданию. Портрет был сделан последним, за полтора часа до отъезда в аэропорт.
.jpg)
